Как потомок тункинских казаков нашел своих предков
━────———————⊰
⊱———————────━
Коренной иркутянин Андрей Копылов на работу ходит в кубанке. Говорит, так удобно и не дает забыть о своих корнях. А корни его семьи уходят глубоко в сибирскую землю и связаны с ней неразрывно. В конце XVII столетия, прибыв на тайшетскую заимку из Енисейска, его предки прочно здесь обосновались. Возделывали землю, растили детей и отдавали «долг кровью» на казачьей службе.
— В детстве часто слышал, что мы казаки, — начинает рассказ Андрей Копылов. — Но особого значения этому не придавал, все рассказы родственников пропускал мимо ушей.
В 2009 году Андрей побывал в Тунке на празднике Покрова Божией Матери, и сердце екнуло. В тот день все село собралось за одним столом: готовили, пели песни, танцевали. Поездка настолько впечатлила городского жителя, что, приехав домой, он на одном дыхании написал песню «Эх, Сибирь моя родная» и отдал ее детскому ансамблю поселка Слюдянка.
— Но была у меня мечта, чтобы эту песню исполнили в программе «Играй, гармонь», — говорит Андрей. — И мечта эта сбылась меньше чем через год.
На 350-летний юбилей в Иркутск приехали Заволокины. И песня, написанная на душевном подъеме, попала в их программу. А Андрей понял, что идет верным курсом: заказал форму и сделал запрос в Государственный архив Иркутской области, чтобы узнать побольше о своих предках.
— Запросы делал по материнской и отцовской линиям, то есть по Лифантьевым и Копыловым. Выяснилось, что обе эти фамилии корнями уходят глубоко в историю Тункинской долины и Качугского района. Информация сохранилась в церковных документах Николаевской и Покровской церквей. Они в те времена выполняли функции ЗАГСа и паспортного стола, все скрупулезно фиксировали: кто и когда родился, крестился, с кем венчался, в каком году отпевался.
Учитывая, что тункинские казаки были прикомандированы к МВД Иркутской губернии, их списки велись с особенной тщательностью. По материнской линии Лифантьевых иркутянину удалось найти информацию аж до 12-го колена. Одно из первых упоминаний фамилии отмечено 1747 годом в документах Троицкой церкви Иркутска. Следующее упоминание найдено в Никольской церкви села Тунка и датировано 8 августа 1775 года. Именно тогда родился прадед Андрея с девятью «пра». Звали его Демид, и был он сыном казака Ивана Лифантьева Большого.
— Недаром говорят: кто ищет, тот всегда найдет, — рассказывает иркутянин Копылов. — Однажды мне на глаза попалась статья «На земле древних кетов». В ней говорилось, что примерно в 1700 году в Тайшетский район приплыл казак Каргапольцев и основал там заимку, а вслед за ним со всем скарбом и скотом из Енисейска приехали казаки Москвитины, Малаевы и Лифантьевы. Так что это на сегодняшний день самое раннее упоминание фамилии — 12-е колено по материнской линии.
Хоть официальных подтверждений он пока не нашел, в родстве с енисейскими казаками и их потомками Андрей не сомневается.
— Из Тайшета они перебрались в Тунку. Там от Ивана Лифантьева Большого родословное дерево разрослось. У его правнука Ивана Демидовича, 1827 или 1828 года рождения, было 6 сыновей и 5 дочерей.
Жили казаки в Тунке неплохо, держали хозяйство: десять десятин земли, три дома на всю семью, 12 лошадей, две из которых строевые, 25 коров, больше двух десятков свиней и овец.
— Получается, я праправнук одного из младших сыновей — Николая. От Николая пошел Кузьма, а от него Александр — мой дед.
Если материнскую родословную иркутянин изучил до начала XVIII столетия, то по отцовской все пошло не так гладко.
— Дед мой по отцовской линии Копылов, а бабушка по отцу Переднева. Отец ее — Фома Николаевич Переднев, или Передня, что вернее, ведь родился он в Белоруссии примерно в 1893—1897 году, точную дату выяснить не удалось. По рассказам бабушки и судя по оставшейся фотографии, он был участником Первой мировой войны, Георгиевским кавалером. После Гражданской войны по распределению попал в Сибирь, в Култук. Здесь остался и женился на моей прабабушке Марии Алексеевне Алаковой, которая была родом из Тунки.
Как удалось выяснить - Алаковы довольна редкая для этой местности фамилия и лишь единожды упоминается в книге атамана Николая Меринова «Иркутское казачье войско».
— Хоругви Георгия Победоносца казачьему войску доставили два казака, один из них Алаков, — цитирует по памяти Андрей.
Что же касается линии Копыловых, то оказалось, что прадед нашего героя Григорий был незаконнорожденным ребенком, и потому в метрической книге значилась только мать.
— Звали деда Григорий Ефимович. По документам установил, что на тот момент в деревне было аж три Ефима примерно одного возраста. Есть предположение, кто его отец, но это лишь гипотеза.
Как бы то ни было, своя семья у Григория Ефимовича была большая. Старший сын Николай вырос и уехал в Санкт-Петербург, окончил военное училище, женился, а в финскую войну воевал на подлодке, участвовал в обороне блокадного Ленинграда. Его брат Михаил — дедушка Андрея 18-летним был призван на войну в 1943 году. Практически сразу после учебки отличился в бою и был награжден медалью «За отвагу». Но в марте того же года получил серьезное ранение ноги и попал в госпиталь, где медаль у него украли. Сам Михаил практически ничего не рассказывал внукам о войне, поэтому долгое время никто не знал, чем отличился их предок на фронте. Андрей решил найти информацию в Интернете и на одном из сайтов, посвященных Великой Отечественной, обнаружил наградной лист Михаила Григорьевича с описанием подвига. Оказалось, что 15 января 1944 года рядовой Копылов под огнем противника прополз к врагу и забросал гранатами, нанеся урон его численности, после чего под перекрестным огнем противника живым и невредимым вернулся назад. Документы на медаль родственники восстановили еще в 1977 году, а недавно внук героя купил дубликат медали и нанес на нее гравировку номера. Теперь она хранится в семье как память.
— После ранения деда комиссовали, и он вернулся в Иркутск. До войны, еще подростком, он работал на подшипниковом заводе, но по возвращении из-за ранения обратно его не брали. За него вступился директор, и деду Мишу устроили водителем. За рулем он проработал без малого 40 лет, побывал на БАМе, в Монголии, ездил на разных автомобилях, в том числе и на «Студебеккере».
Андрей Копылов отмечает, что все его предки были людьми служивыми — кто воевал, кто защищал границы, работал в органах правопорядка, и он не исключение.
— Отец мой работал в милиции, дослужился до майора. А на пенсию вышел подполковником налоговой полиции. Мама работала в штабе военного округа, в милиции. В детстве я мечтал стать археологом или художником, но, окончив школу, документы подал в госуниверситет на юриста и в Высшую школу милиции.
Успешно сдав все экзамены, Андрей Копылов выбрал милицию, отслужил в разных подразделениях, был даже помощником губернатора, а в 36 лет вышел на пенсию.
— Занятно получается, ведь казаки от службы в этом же возрасте освобождались. Не выбиваюсь из казачьих традиций.
— Часто меня спрашивают: зачем казаки сейчас? Думают, что для красоты форму носим, целыми днями на конях скачем, саблями машем да песни поем. Казачество — это не состояние души, это народ, в традициях которого гордость, борьба, любовь к Родине. Нынешние казаки, как и их предки, стоят на страже — сохраняют традиции казачьего народа, чтобы будущие поколения знали свои корни, помнили свою культуру. Ведь пока жива культура, жив и народ.
